Это был заголовок! В журнале «Наука и жизнь», где был опубликован репортаж с «Архимеда», его пропустили, а в журналах «Изобретатель и рацонализатор» (ИР) и «Техника-молодежи» (ТМ) информация прошла на ура. ИР, хотя уже и не «бумажный», на сайте поместил «Зубы на батарейках» даже на обложке. А у меня в ту пору зашаталась сложная конструкция на верхней челюсти, что я и показал Опешко. Он, как врач, посмотрел внимательно и сказал, что весь рот надо привести в порядок и предложил свои услуги. И я согласился, полагаясь на опыт тверской школы. В первое же посещение он вынул все оставшиеся зубы из верхней челюсти, и я стал похож на «бабушку Ксению». Через неделю его техник Коля смастерил временный протез - «лягушку», чтобы я как-то ел. Ещё через неделю Опешко выломал мне мост на нижней челюсти, и ещё через неделю поставил металлокерамический мост из шести зубов на сохранившиеся мои клыки – «под бюгели».

С этого момента началась настоящая драма: на 12-е посещение (они были два раза в неделю, так как Опешко арендовал кабинет) я позвонил ему и сказал, что через два дня должен быть в Переславле-Залесском на Национальном суперкомпьютерном форуме (НСКФ) и, естественно, при зубах. Опешко уверил меня, что всё будет как обещал. И ошибся. Коля не сделал работу. А я, как «бабушка Ксения» — на весь рот шесть зубов. Остаётся один день – как быть? Тут звонит Опешко: "Вечером ставим зубы". Прихожу, сажусь в кресло… Четыре с половиной часа я провёл в этом положении под аккомпанемент бормашины. Врач три раза перебазировал протезы на моей челюсти. Он ожёг мне нёбо и дёсны. А химический ожог – не шутка. В двенадцатом часу ночи Опешко убежал от меня, засунув в карман вставные челюсти аж на 32 зуба!

Ни есть, ни пить я не мог. А в 10 утра ехать в Переславль… С этого момента и началась моя Боль. Свою я преодолевал ещё несколько недель. Болею и сейчас, но уже не сам по себе, а за тверскую стоматологическую школу, за безграмотного Опешко, за безрукого техника    И еще за то, что поведали мне потом в Переславле-Залесском суперкомпьютерщики и айтишники, а также за то, что мне пришлось пережить за долгие годы, пока ещё были зубы, поставленные безвременно ушедшим другом, профессором ЦНИИС Геннадием Владимировичем Банченко.

В Переславле меня и мне подобных встретили по-царски. Начали с пресс-конференции в уютном зале 5-звездночного отеля, на которой выступил закоперщик форума – директор института программных систем им. А.К. Айламазяна РАН Сергей Михайлович Абрамов. Он взял быка за рога, начав свой доклад с информации о состоянии суперкомпьютерного дела в мире и продемонстрировал красно-зелёную диаграмму, на которой были изображены страны, имеющие отношение к столь высоким расчетным технологиям.

На странице форматом А4 (легко представить) треть заняли США, ещё треть (подумать только!) Китай, ещё по полтрети – Евросоюз и Япония, и малюсенькую полоску толщиной в спичку – Россия. Таковым оказалось состояние отрасли в нашей стране, понятное для той самой аудитории, что съехалась в Переславль-Залесский на форум. Вот тут я почувствовал боль, которая заглушила ту, что во рту. Боль за тех, кого лишили возможности противостоять нашествию так называемой олигархии (читай – ворья в особо крупных размерах), и жить в нищете в среднем за 200 евро в месяц, и повсеместно. Сергей Михайлович ещё долго говорил, что наше «спичечное» состояние не говорит об интеллектуальном потенциале.

- Мы – лучшие, несмотря ни на что. Верьте в себя, люди русские! Мы ещё прорвёмся! Зайдите в прошлое, в наш институтский музей, а потом посмотрите, что есть сегодня на нашей презентации. Американцы берут деньгами, которые сами же и печатают. Китайцы борются с двумя проблемами – количеством и качеством. Первого у них в достатке, второе они исправляют – и получается. А наша «спичка» ещё вспыхнет, поверьте, если будем хорошо работать. Но где стимулы?

Хороший директор. И жена его, Медэя Химшиашвили, очень грамотно опекала прессу, тыкая несмышлёнышей в то новое, что было выставке. А было всякое, что, например, мне напоминало…

На выставке с 40-летним «Эльбрусом» на одном столе стояли «свежие» процессоры «Ангара» и «Байкал». Да, хорошие «машины», но «спичка» от них не загорится. И вот почему. Сегодня по «ящику» показывают сериал «Джуна». Я её знал, когда она практиковала в халупе на склоне горы Мтацминда в центре Тбилиси. Будучи барменшей в кафе «Метро» на проспекте Шота Руставели она оттачивала своё «искусство». Я жил в одной квартире с «целительницей» несколько дней. Нянчил ее новорождённого сына Вассо.

Однако на полном серьёзе решил проверить «целительницу» и обратился к друзьям-товарищам за советом. Мне рекомендовали пообщаться с директором Тбилисского онкоцентра Ревазом Ясоновичем Вепхвадзе. Тот выслушал меня и сказал: «Я могу предложить провести апробацию (на свой страх и риск), предоставив Джуне на неделю палату с семью больными эрозией шейки матки. Это между нами. Секретно!». Ежедневно Евгения Ювашевна ездила в Ваке (район Тбилиси, где находится онкоцентр), и пользовала своими способами семерых больных: пасы, лампасы, пампасы, разговоры-уговоры… Всё перепробовала «целительница» и НИ-ЧЕ-ГО. Реваз Ясонович прекратил эксперимент без комментариев, а мне сказал: «Шарлатанство не лечится».

Однако потом я узнал, что Джуна сменила место жительства – с подножия Мтацминды на московский Арбат, где стала жить и практиковать в огроменной квартире напротив театра Вахтангова, полученной «по доброте душевной» от супруги А.Н. Косыгина – премьера СССР. С того всё и началось, но – по секрету. В то же время началась и катастрофа СССР, когда генерал-полковнику медицинской службы Е.Ю. Давиташвили (Джуне) присвоили звание «Изобретатель СССР» и выдали авторское свидетельство на «способ лечения больных гипертонической болезнью и вегето-сосудистой дистонией аппаратом «Джуна 1».

Мою физическую боль тогда никто не убавил. Но это была не та боль. Боль за страну больнее. Что происходит? Воюем в Сирии. Пять тысяч самолёто-вылетов, морская армада в Средиземноморье, «свободный» Алеппо — всё это наш ответ тем, кто занимает суперкомпьютерную графическую страницу форматом А4.

Товарищ Президент, «Пойди туда – знаешь куда» — это заголовок статьи Александра Минкина в «Московском комсомольце» по поводу Доктрины информационной безопасности РФ №646 от 5 декабря 2016 г., которую Вы утвердили. А зачем? Наша безопасность засекречена намертво, потому как в СМИ сообщение о Национальном суперкомпьютерном форуме никак не просочилось, а о памперсах (кстати, в своё время рассчитанных на суперкомпьютере) и о «когда кашляешь, прими бромгексин Берлин-Хеми» — через каждые три минуты по всем телевизионным программам. Рекламу, которой кормятся медиа, понятное дело, оплачивает Бильдербергский клуб, а кто поощряете всем опротивевшее действо? Вот потому графически наша страна – не горящая «спичка».

Касательно НСКФ-2016. Случился случайно случившийся случай. Будучи на выставке «Эврика» в Брюсселе мы с «побратимом» Володей Кулешом решили прокатиться в Ватерлоо, где моя коллега с дочкой ещё не бывали. Утро, красотища. А вот и заветный холм, якобы нанесённый солдатскими касками победителей Наполеона и увенчанный статуей льва. Триста ступеней – иди и смотри панораму бывшего сражения. Мы там были. Больше не хотим, а дамы пошли. Я спрашиваю: «Брателло, где бы пивка раздобыть?» Выяснилось, что только в самом Ватерлоо, в трёх километрах отсюда. Приехали быстро, в супермаркете взяли 4 банки и две коробки конфет. «Я расплачусь», — сказал я Володе, и он вышел из магазина. У меня было 500 евро одной купюрой. Кассирша пробила чек, увидела банкноту, и взгляд её остановился: «Сдачи нет». А за мной уже очередь. Она отправила людей к коллегам на соседние кассы, позвала дежурного жандарма, вручила ему прозрачный файл с купюрой. И мы стали ждать. Через 5 минут гонец пришёл с десятью 50-евровыми бумажками. Кассирша отсчитала мне 492 евро, и я был счастлив.

Володя хохотал до самого подъезда к холму Ватерлоо: "Теперь ты понял, что находишься в рентгеновском кабинете, где тебя учат жить честно? Ты не здешний – это видно. У всех – карточки, а на них все данные. Владелец карточки прозрачен, его непрерывно просчитывают на суперкомпьютере: дебет, кредит… И я с семьёй под колпаком суперкомпьютера, который отслеживает каждый евро". Подумайте, возможен ли какой-то там полковник с двадцатью миллиардами рублей в доме? Или министр с двумя миллионами долларов взятки в кармане? У них на Западе суперкомпьютер знает всё, и расскажет, кому надо. А, ведь, иногда очень надо. Те же «Ангара» с «Байкалом» на это способны.

А что Китай, который по компьютеризации подобен США? Все от мала до велика ездят, летают, плавают, ходят в магазины со своими смартфонами, которые подсказывают, рассказывают, расплачиваются везде и всюду. Вот вам суперкомпьютер по-китайски. Моя боль во рту утихает, так как я протезировался не у тверского «школьника» Опешко, а у старательного парня из московской фирмы «Медика Стом» Евгения Мищерякова. А вот за державу по-прежнему обидно очень. НСКФ прошёл весьма успешно: выступали академики, доктора, профессора, аспиранты… Даже парень из Уральского федерального университета Илья Стародумов заслужил аплодисменты. Правда, тексты суперкомпьютерщики и айтишники произносят на своём, только им понятном языке.

Цитировать, а тем более интерпретировать их – гиблое дело; мало кто сможет, да и для кого? На сегодня в России остались два научно-популярных печатных издания – умирающие журналы «Наука и жизнь» и «Техника-молодежи» с микроскопическими тиражами. Такова Государственная политика, о чем я свидетельствую и надеюсь на реакцию Президента и, наконец, его команды во главе с «умудренным суперкомпьютерщиком» товарищем Д.А.Медведевым.

                                                                                                     Юрий ЕГОРОВ, обозреватель

Мнение редакции может не совпадать с мнением авторов.