С самого начала карьеры Владимиру Шухову прочили ученую будущность. И верно, занимаясь в Императорском механическом училище в Москве, он блистал необыкновенными успехами во всех теоретических науках. Особенно в математике и механике. Его даже в Америку направили, как тогда говорили, «для приготовления к профессорскому званию». Но Шухов вдруг сделал совершенно непонятный и странный шаг: решительно отказался от научной карьеры, хотя сам прославленный академик П.Л.Чебышев приглашал его работать к себе в Петербургский университет.

Отвергнув столь почетное предложение, Шухов неожиданно нанялся в частную контору А.В.Бари в Москве, где занимались проектированием и строительством различных сооружений. Владимиру Григорьевичу хотелось на практике применить все накопленные за годы учебы знания, в том числе и математическую теорию. Как говорил молодой инженер, он был «человеком жизни и не любил беспредметного приложения наук».

А технических идей в голове Шухова роилось великое множество. Очень скоро известную в Москве строительную контору Бари стали называть «фирмой по разработке изобретений инженера Шухова». Его конструкции приносили фирме огромные доходы. Взять хотя бы водонапорную башню высотой 32 м, показанную на Всероссийской промышленной и художественной выставке в Нижнем Новгороде в 1896 г. и тогда же запатентованную. Он впервые применил для такого сооружения решетчатую стержневую конструкцию, образующую криволинейную поверхность гиперболического параболоида. После окончания выставки башню купил предприниматель Ю.С.Нечаев-Мальцев и поставил в своем имении для орошения фруктового сада. Шуховский тип водонапорной башни впоследствии получил широкое распространение в России, особенно в Подмосковье. Около 200 стальных сооружений такой конструкции было построено в стране. Самой высокой стала башня Северной железной дороги, установленная в 1911 г. в Ярославле. Ее высота достигала 39,5 м. Чуть позднее на основе шуховской конструкции под Херсоном возвели Аджигальский и Станиславский маяки (высотой около 70 м).

Все шло великолепно, но врачи обнаружили у Владимира Григорьевича начинающийся туберкулез легких и настоятельно рекомендовали сменить климат. Шухов выбрал Баку, где действовало отделение конторы Бари. Это был край солнца и нефти. Побывав там, Максим Горький назвал нефтепромыслы мрачным адом. Пришлось механику Шухову глубоко изучать нефтяное дело, его проблемы и беды.

Ходил Владимир Григорьевич по нефтепромыслам и видел безрадостную картину — черный, пропитанный нефтью песок. Нефть хранили в больших ямах, выложенных кирпичом и покрытых деревянной кровлей. Сооружение же металлических резервуаров казалось делом невыгодным, поскольку массивный фундамент под баком стоил довольно дорого. Шухов великолепно справился с этой задачей. Он вообще убрал фундамент, доказав, что земля может служить отличной опорой для нефтяных резервуаров. Такие хранилища строились потом тысячами, они и по сей день строятся «по Шухову».

Владимир Григорьевич спроектировал в Баку первый в России нефтепровод (до тех пор нефтяные емкости перевозили лошадьми). Он нашел простой способ перекачивать вязкий, густой мазут — в подогретом состоянии. Кроме того, Шухов рассчитал и построил первый в России нефтепровод от Балаханских нефтяных промыслов до Баку. Для перевозки нефти водным путем спроектировал нефтеналивные суда длиной до 172 м и грузоподъемностью до 12000 т, используя при расчетах днищ нефтяных резервуаров разработанную им теорию балок, лежащих на упругом основании.

Еще одно его изобретение — способ подъема нефти с глубин с помощью эрлифта, инерционного насоса с гибкой связью и шнуровых или ленточных насосов.

Труды по переработке нефти Шухов начал с усовершенствования кубовой батареи. В 1888 г. он получил привилегию №13200 на установку для непрерывной дробной перегонки нефти, которую построили в Баку в 1889 г. Год спустя он изобрел гидравлический дефлегматор (разделитель), значительно улучшивший работу установки для непрерывной перегонки нефти.

Но самым выдающимся изобретением Шухова в нефтяном деле был крекинг — химический метод разделения нефти на отдельные составляющие (фракции). Как ни странно, в России в конце прошлого века из нефти добывали только керосин. Все остальные фракции нефти, в том числе бензин, считались отходами. В 1891 г. Шухов совместно с С.Гавриловым запатентовал промышленную установку для перегонки нефти с разложением на отдельные фракции под действием высоких температур и давлений (привилегия №12926). Установка позволяла осуществлять крекинг в жидкой фазе. Только одно это бесценное изобретение могло бы обессмертить имя инженера. Кстати, рассказывают, что в 30-е гг. американцы, решив запатентовать крекинг, приходили к Шухову с просьбой купить его патент. Инженер гордо отказался от больших денег.

Между тем грозная болезнь, вынудившая Шухова переехать в Баку, отступила, и Владимир Григорьевич смог вернуться в Москву. Он вновь стал работать в строительной конторе Бари и прославился множеством самых разных изобретений. Шухов проектировал мосты и паровые котлы, водопроводы и нефтеналивные баржи, авиационные ангары и доменные печи.

В начале ХХ в. мир строительных материалов значительно обновился, и архитектура стала стремиться вверх. Конструкции становились все легче и невесомее, остекленные покрытия многих сооружений словно парят над землей. Такой тип конструкций Шухов спроектировал для покрытия перрона Киевского вокзала в Москве, построенного в 1917 г. Соединенные друг с другом арочные фермы высотой 28 м перекрывают пролет в 48 м.

Работоспособность Шухова поражала окружающих. Многие годы под его началом работал всего лишь один инженер, который делал второстепенные расчеты. «Порой, когда необходимо было завершить решение сложной задачи, — вспоминал сослуживец Шухова, — Владимир Григорьевич мог проработать всю ночь напролет, что не мешало ему утром являться в контору одновременно с остальными сотрудниками и трудиться весь день, не выказывая усталости».

До конца жизни инженер Шухов работал в одной и той же строительной организации, только после революции она была национализирована. В эти годы он спроектировал знаменитую радиобашню на Шаболовке, которая достойно завершила целый ряд построенных Шуховым на основе перекрещивающихся металлических стержней ажурных башенных сооружений. Она была и самой высокой — 148 м.

Форма башни, поверхность гиперболоида, способствует оптимальной механической работе конструкции. Сложная криволинейная поверхность образуется из прямолинейных стержней, что значительно упрощает технологию производства и монтажа башни. Для монтажа этого грандиозного сооружения Шухов придумал «телескопический метод». Внутри смонтированной в проектном положении нижней части башни последовательно собирались и поднимались следующие секции. При этом нижнюю часть поднимаемой секции временно (упруго) стягивали, чтобы она легко проходила через верхнее кольцо уже смонтированной секции.

Шухов уделял огромное внимание эстетическим достоинствам своих сооружений. Одним из любимых его занятий было «вращение модели», в результате которого возникала «живая» гиперболическая поверхность будущих башен. Очень важно найти очертания башни — ее сужение, «талию», пропорции — соотношение размеров нижнего основания, высоты и верхнего основания башни, как говорил Шухов. Именно поэтому, несмотря на кажущуюся простоту конструкции, шуховская башня стала украшением Москвы. В 1921 г. с самой высокой в столице башни впервые начались регулярные радио-, а с 1945 г. — и телепередачи.

До конца своих дней Владимир Григорьевич сохранял бодрость и энергию. Жизнь его оборвал несчастный случай. Из-за собственной неосторожности во время опытов на нем загорелась одежда. Шухов получил страшные ожоги и 2 февраля 1939 г. скончался в возрасте 85 лет.

Г.Черненко